Студия Марины Васканян отзывы

    Всегда сложно рассказать о заслугах выдающегося человека при его жизни так, чтобы слова не казались лестью или, наоборот, не были скучным перечнем фактов. Конкурсы, кубки, звания, награды – для нас они не больше, чем слова и странные блестящие предметы на чьей-то полке, но для человека, который их добивался, это жизнь, это опыт, это страсть. А пересказать чужую страсть так же невозможно, как и прожить чужую жизнь, так что мы дадим слово самой Марине Васканян, попутно отметив лишь тот факт, что она действительно абсолютная чемпионка в мире парикмахерского искусства, непререкаемый авторитет в российской индустрии красоты, и что ее работа и мастерство сделали славу не только ей самой, но и стране, в которой мы с вами живем – России.



Когда началось ваше увлечение парикмахерским искусством?

В самом детстве. А с 15 лет я пошла работать и учиться, потому что не терпелось узнать свою профессию. В семье все были против. Еще не так давно это было неприлично: девочки из нормальных семей не работали официантами и парикмахерами. Так что сначала было нужно выдержать противостояние родителям. Я справилась, ведь это была мечта всей моей жизни. Я пошла учиться в самый модный и престижный салон в – первый салон в Ростове-на-Дону, в котором клиентам мыли волосы и сушили феном стрижки. Мне повезло, ведь я очень правильно стартовала. Мои учителя были очень хорошими мастерами.

Что значит «мыли волосы клиентам»?

Раньше в парикмахерских волосы не мыли. Были в моде начесы, но если вдруг и приходилось намочить волосы, то это делали дедовским методом – в тазиках с ковшами, вода из ведер… В этом салоне можно было положить голову клиента в раковину и вымыть ему волосы. Это был лучший салон в городе, который был открыт в Ростове на самой престижной улице Министерством бытового обслуживания Москвы. Всего таких салонов было открыто два – мужской и женский.



А случилось после этого?

Потом в 1988-1989 гг. я увидела, как работает сборная парикмахеров России на чемпионате в Киеве, и заболела болезнью, которая называется «перфекционизм», насмотревшись на работу профессионалов мирового уровня. Я тогда уже участвовала в городских конкурсах, но мне всегда хотелось двигаться вперед, не стоять на месте. В результате, я оказалась в сборной Советского Союза. Ездила на сборы в Москву. Здесь я училась у титулованных мастеров. И в 1991 году, когда СССР развалился, я автоматически перешла в российскую сборную юниоров. Через год я в Москве обосновалась фундаментально: я здесь жила и работала в салоне «Долорес». Более 10 лет я была ведущим мастером в салоне в Афанасьевском переулке и, одновременно, членом нашей сборной. Тогда еще в ней работали Сережа Зверев, Ира Баранова, Венер Анваров – все сейчас уже звездные мастера. Но тогда это был первый большой состав сборной России, с которым мы ездили на различные международные чемпионаты.





Наверное, было сложно совмещать работу в салоне и соревнования?

Очень сложно. Мы много работали, летали на сборы, как спортсмены. На 2-3 года вперед были расписаны соревнования. И мы много работали у кресла в салоне, давали мастер-классы. Это был первый салон высокого уровня в Москве. У Долорес работала вся звездная команда. Конечно, есть разница между обычным салоном и тем, что было у нее. Колоссальные нагрузки. Кроме того, у команды должно было быть финансирование. Когда выступаешь на международном уровне, все должно соответствовать самым высоким стандартам: модели, оборудование, сама работа на время – все очень жестко регламентировано.

Когда вы решили, что пора начать что-то свое?

Я ничего не решала. Просто на тот момент я уже лет 10-12 проработала у Долорес и достигла всего, о чем когда-то мечтала: я стала чемпионом Европы, участвовала в чемпионатах мира, завоевала практически все возможные и невозможные кубки и медали в своей категории, как мужской мастер международного класса. И я решила, что готова организовать свой бизнес – открыть свой салон-студию. Шел 2000 год. Я перестала выезжать и тратить деньги на творческую работу, начала полностью отдавать себя бизнесу, потому что совмещать это невозможно. Кроме того, практически 20 лет уже были отданы подиуму и конкурсным работам, так что я считала, что довольно преуспела в этой области. Я хотела работать так, как мировые звезды, и я этого добилась, не жалея ни времени, ни сил, ни энергии, чтобы стать тем, кем я стала.

Вы стали тогда (и остаетесь до сих пор) официальным топ-стилистом Wella Professional, но кроме этого, еще ведете собственное дело. Как это удается совмещать? Не возникает ли конфликта интересов?

Дело в том, что Wella – это огромная компания, которая, в первую очередь, была спонсором советской, а потом российской сборной. И Wella Professional открыла в России первый салон красоты мирового уровня – салон «Долорес» – в 1991 году, когда другие бренды только думали зайти на российским рынок.Wella обучала нас. Мы все работаем в ее традициях. У Wella есть свои установки и критерии. Мастер, который работает на этой косметике и на этом оборудовании, был ограничен контрактом. И сейчас мы, стилисты, работаем в рамках жестких контрактов. Мы все искренне пропагандируем эту косметику, работаем на ней, участвуем с ней в чемпионатах и показах, достойно представляем ее повсеместно, и Wella гордится нами. То есть это полноценное партнерство. И мой салон был открыт в партнерстве с Wella Professional. Мой первый салон на Цветном бульваре был гордостью Wella – и в плане дизайна, и в плане профессионализма, и по масштабу. Это был самый большой проект по закупке оборудования, по оснащению, по тому, как была проработана философия этого места: клиент может придти и сделать все – от ухода за собой, за телом, за волосами до уходов за руками и ногами. Можно было придти на несколько часов, получить удовольствие, покушать и уехать домой отдохнувшим, с хорошими впечатлениями и настроением. Когда я проектировала тот салон, я уже знала, для кого его открываю. На тот момент у меня была огромная клиентская база, я своих клиентов знала, понимала, что им нужно и как сделать так,, чтобы им было комфортно. И потом надо отдать должное Долорес: она сделала профессию парикмахера-стилиста престижной.

Удалось ли сохранить уровень «Долорес» в новом салоне? Ведь новые ребята не прошли ту же школу сборной…

Да, удалось. Все мастера прошли жесткий отбор, систему тренингов. В моей студии есть своя философия, требования и правила. Я стараюсь, чтобы ребята соответствовали этим правилам и этому уровню. Я всегда стою за качество. В моем салоне даже есть несколько прейскурантов, по которым клиент может себе выбрать мастера, ориентируясь, в том числе, на свой кошелек. Но главное, так он имеет представление о квалификации мастера: я никогда не разрешу юниору работать по прейскуранту топ-стилиста. В этом плане в моем салоне чудес не случается. Я очень жестко отслеживаю качество работы стилистов и отзывы о них клиентов.

А как начался именно этот салон в Детской галерее «Якиманка»? И в чем его отличие от других ваших салонов?

Этот салон работает уже около года. У меня было несколько салонов. Салон на Цветном бульваре был очень большим – со SPA-зоной. Он был масштабным, глобальным – и по размерам, и по философии. Но после него все другие места унаследовали и стиль, и качественное оборудование, и высоко квалифицированных специалистов и косметику, проверенную мастерами, клиентами и временем. Так что нельзя сказать, что студия в Детской галерее «Якиманка» какая-то специальная и сугубо детская. Нет. Здесь такое же профессиональное оборудование и такое же отношение к клиентам, как и везде. Есть SPA-кабинет, косметология и VIP-кабинет. Просто по габаритам это место гораздо меньше. Только в этом отличие. Этот салон просто более компактный.

 

Просто Детская галерея «Якиманка», задумавшись над своим положением и репутацией, решила, что здесь не хватает салона красоты и пригласила меня открыть его. Но то, что мы создали значительно шире по концепции, чем просто детская студия. Это настоящий семейный салон. Мы постарались сделать так, чтобы сюда могли придти и папы, и мамы, и дети. Чтобы все получили качественные услуги и остались довольны.