Оренбургский клинический перинатальный центр

Чуть больше ндвух месяцев назад в Перинатальном центре я родила дочку. Это мой второй ребёнок и мне есть с чем сравнить. Первенца мальчика я тоже рожала здесь. Тогда моим врачом была Шкурина Татьяна Ивановна. Я и сейчас благодарна ей за её профессионализм, чуткое отношение. Она дежурила в тот день, и я случайно попала в её смену. Ни в первый, ни во второй раз я договор об индивидуальных родах не заключала, беременности протекали без проблем, и я верила, что получу здесь квалифицированную помощь и хорошее отношение, если приеду с родовым сертификатом. В этот раз я рожала днём и моим врачом была Симонова Анна Владимировна. Первое впечатление от встречи с ней —приторный запах обильно набрызганного парфюма, да так, что дыхание перехватывает и глаза режет. Симонова разговаривала со мной по типу вопрос-ответ и удалилась. В следующий раз Симонова пришла с заведующим. Он меня посмотрел и сказал, что скоро рожать. Очень спокойный, видно, что грамотный специалист. Симонова кокетничала с ним, строила глазки и с ним вышла. Следующий её приход, когда позвала акушерка. Акушерка, надо отдать должное, доходчиво рассказывала как вести себя во время потуг, поддерживала меня. То, что происходило во время самих родов, это отдельная тема. Такого хамского отношения, невоспитанности от Симоновой я не ожидала. Ей не нравилось как я тужусь. Что только я не услышала от неё: «Тужься сильнее, нечего письку жалеть», «Что ты разлеглась, это что за инвалидность такая», «И как ты можешь это терпеть? На унитазе при запоре у тебя тужиться получается, а здесь почему нет?» «Возьмись руками за свои прекрасные ножки». Она, видимо, считала, что всё это остроумно и приходила в восторг от того, как она выразилась. Потом она спросила кем я работаю, я ответила, что экономистом. Это вдохновило её и она язвительно сказала: «Экономите? Вы так же людям зарплату начисляете, как тужитесь? Вот и нам такие же как ты начисляют». Потом она предложила мне не думать, как нужно тужиться, потому что мой ум мне мешает это делать, она сказала: «Ну отключи уже мозги, ты, учёный без портфеля». Потом зашёл заведующий, и её поток сарказма прекратился. Её тон сменился, с ним она разговаривала кокетливо-заискивающе, мне предлагала тужиться без издёвки. Как же я пожалела в тот момент, что не заключила договор на индивидуальные роды, я бы очень хотела, чтобы моим врачом был этот заведующий, обаятельный, с чувством юмора (Олег Станиславович, если я правильно запомнила) или Татьяна Ивановна Шкурина, как в прошлый раз, не думаю чтобы они позволяли себе такое хамское отношение к пациенткам. Он присутствовал, когда родилась головка, а потом и вся дочка, а затем вышел. Его уход сподвиг Симонову на продолжение беседы со мной. Первая фраза из её уст была о ребёнке: «Какая жирная, надо же какая жирная» и это про ребёнка 3820 г (боюсь представить, какие эпитеты ждут детей больше 4 кг), затем посыпались обвинения. «Даже не думай ругать свою дочку за двойки, если будет приносить плохие оценки, даже не смей, а вспомни как рожала». Глядя на розовый комочек у себя на животе, к чувству бесконечной радости примешивалось чувство горести, что я сломала ей жизнь. Сейчас ребёнок развивается по возрасту, прошли УЗИ головы и другие обследования, всё в норме. Первые роды прошли без разрывов, во вторых порвалась шейка. Хорошо, что зашивала меня молодая девушка (наверное, интерн), терпеть оскорбления уже не было сил. Очень жалею, что не записала всё на диктофон, у меня нет доказательств такого хамского отношения, но в память всё врезалось надолго. В июне будет рожать моя сестра и я очень боюсь, что она тоже будет терпеть такие унижения. Я года через пролтора собираюсь за третьим. Если с сестрой моя история повторится, то будем принимать более радикальные меры. Не хочу писать свою фамилию (мы с сестрой оставили девичьи), чтобы не было негатива к нам в роддоме. Мы с ней очень надеемся, что ситуация в родзале изменится и мы сможем рассчитывать на человечное отношение к себе, без грубости. Вот такая мысль промелькнула, может Симонова работает в родзале специально, чтобы беременные заключали договоры на индивидуальные роды, чтобы не попасть к ней? Куда делась её врачебная этика? Какое право она имеет так разговаривать с пациентками?

Чуть больше двух месяцев назад в Перинатальном центре я родила дочку. Это мой второй ребёнок и мне есть с чем сравнить. Первенца мальчика я тоже рожала здесь. Тогда моим врачом была Шкурина Татьяна Ивановна. Я и сейчас благодарна ей за её профессионализм, чуткое отношение. Она дежурила в тот день, и я случайно попала в её смену. Ни в первый, ни во второй раз я договор об индивидуальных родах не заключала, беременности протекали без проблем, и я верила, что получу здесь квалифицированную помощь и хорошее отношение, если приеду с родовым сертификатом. В этот раз я рожала днём и моим врачом была Симонова Анна Владимировна. Первое впечатление от встречи с ней —приторный запах обильно набрызганного парфюма, да так, что дыхание перехватывает и глаза режет. Симонова разговаривала со мной по типу вопрос-ответ и удалилась. В следующий раз Симонова пришла с заведующим. Он меня посмотрел и сказал, что скоро рожать. Очень спокойный, видно, что грамотный специалист. Симонова кокетничала с ним, строила глазки и с ним вышла. Следующий её приход, когда позвала акушерка. Акушерка, надо отдать должное, доходчиво рассказывала как вести себя во время потуг, поддерживала меня. То, что происходило во время самих родов, это отдельная тема. Такого хамского отношения, невоспитанности от Симоновой я не ожидала. Ей не нравилось как я тужусь. Что только я не услышала от неё: «Тужься сильнее, нечего письку жалеть», «Что ты разлеглась, это что за инвалидность такая», «И как ты можешь это терпеть? На унитазе при запоре у тебя тужиться получается, а здесь почему нет?» «Возьмись руками за свои прекрасные ножки». Она, видимо, считала, что всё это остроумно и приходила в восторг от того, как она выразилась. Потом она спросила кем я работаю, я ответила, что экономистом. Это вдохновило её и она язвительно сказала: «Экономите? Вы так же людям зарплату начисляете, как тужитесь? Вот и нам такие же как ты начисляют». Потом она предложила мне не думать, как нужно тужиться, потому что мой ум мне мешает это делать, она сказала: «Ну отключи уже мозги, ты, учёный без портфеля». Потом зашёл заведующий, и её поток сарказма прекратился. Её тон сменился, с ним она разговаривала кокетливо-заискивающе, мне предлагала тужиться без издёвки. Как же я пожалела в тот момент, что не заключила договор на индивидуальные роды, я бы очень хотела, чтобы моим врачом был этот заведующий, обаятельный, с чувством юмора (Олег Станиславович, если я правильно запомнила) или Татьяна Ивановна Шкурина, как в прошлый раз, не думаю чтобы они позволяли себе такое хамское отношение к пациенткам. Он присутствовал, когда родилась головка, а потом и вся дочка, а затем вышел. Его уход сподвиг Симонову на продолжение беседы со мной. Первая фраза из её уст была о ребёнке: «Какая жирная, надо же какая жирная» и это про ребёнка 3820 г (боюсь представить, какие эпитеты ждут детей больше 4 кг), затем посыпались обвинения. «Даже не думай ругать свою дочку за двойки, если будет приносить плохие оценки, даже не смей, а вспомни как рожала». Глядя на розовый комочек у себя на животе, к чувству бесконечной радости примешивалось чувство горести, что я сломала ей жизнь. Сейчас ребёнок развивается по возрасту, прошли УЗИ головы и другие обследования, всё в норме. Первые роды прошли без разрывов, во вторых порвалась шейка. Хорошо, что зашивала меня молодая девушка (наверное, интерн), терпеть оскорбления уже не было сил. Очень жалею, что не записала всё на диктофон, у меня нет доказательств такого хамского отношения, но в память всё врезалось надолго. В июне будет рожать моя сестра и я очень боюсь, что она тоже будет терпеть такие унижения. Я года через пролтора собираюсь за третьим. Если с сестрой моя история повторится, то будем принимать более радикальные меры. Не хочу писать свою фамилию (мы с сестрой оставили девичьи), чтобы не было негатива к нам в роддоме. Мы с ней очень надеемся, что ситуация в родзале изменится и мы сможем рассчитывать на человечное отношение к себе, без грубости. Вот такая мысль промелькнула, может Симонова работает в родзале специально, чтобы беременные заключали договоры на индивидуальные роды, чтобы не попасть к ней? Куда делась её врачебная этика? Какое право она имеет так разговаривать с пациентками?